Пригородные волны

Приветствую вас, мои немногочисленные читатели ололокультурного ликбеза! В прошлый раз я краешком прошёлся по урбанине в виде монументализма и советских мозаик. А сегодня я думаю поковыряться в том, где обитают люди.

Если выражаться точнее, вместе с вами проследим волны подъёма и падения интереса к жизни вне мегаполиса. Важный нюанс: в различных странах это противостояние протекает по-разному. Поэтому я выбрал наиболее каноничный пример — одноэтажную Америку.

Саундтреком сегодня будет песня, которая вообще никакого отношения не имеет к статье. Просто почему бы и нет, собственно говоря?

Поехали! После окончания Второй мировой слишком многие американцы захотели улучшить свои жилищные условия. Это стало по средствам не только крупным бизнесменам, но и середнячкам, да и просто хорошим специалистам в любой профессии.

Если есть спрос, будет и предложение. Стали появляться пригороды «для хороших людей», как я бы это назвал. Вернее, если смотреть в цивилизационном плане, как никогда стал актуален концепт «жизнь среди похожих на тебя».

Благословенные 1950-е и 1960-е дают мощный импульс развитию пригородов. Вскоре начинает появляться то, что завистливые иностранцы позже назовут «субурбия» — огромный конгломерат частных домов вне мегаполиса.

Первая волна была вполне естественной по экономическим факторам. Вторая волна — в 1970-е и 1980-е — имела и другие причины. Помимо всего, чисто человеческая — стремление жить «хорошо, как другие».

Студенты самых разных профессий и выходцы из бедных слоёв крупных городов, общаясь со своими сверстниками, родившимися в пригороде, буквально проникались их идеями. И тоже хотели, чтобы их дети со временем могли говорить: «Я родился в богатом пригороде».

Времена менялись, экономическое положение в стране — тоже. Но люди оставались теми же, со своими незакрытыми гештальтами.

До 1990-х типичный житель субурбии выглядел приблизительно так, как на картинке чуть выше. Белая семья уверенно среднего достатка. Возможно, с несколькими машинами. Дети учатся в хорошей школе, женщина сидит дома, мужчина зарабатывает.

Соответственно, и в культурном плане тоже было всё предсказуемо. Популярные приличные глянцевые певцы и певицы из телевизора. Протестантская этика, поддержка сообщества и так далее.

Естественно, что в таких местах жили и цветные. Просто их процент был достаточно низок, чтобы говорить о неоднородности населения. То есть получались такие себе островки безусловного благополучия. Но после постоянного качественного и количественного роста субурбий, в 1990-е началась волна оттока в обратном направлении.

Люди принялись смещаться в центральные зоны городов. Как и для противоположного процесса, причин этого было несколько.

Во-первых, количество жителей (а следовательно, и их автомобилей) было огромным. Многополосные трассы между субурбиями и центром города превратились в заповедник круглосуточных пробок.

На дорогу до работы приходилось тратить всё больше времени. А уж стоять часами, изучая выхлопную трубу соседа — дело малоприятное. Так, получая одно удобство, людям приходилось отказываться от другого.

Во-вторых, активизировались всякого рода зелёно-левые. Они занимались не особо сложной задачей — тыкали пальцем в жителей пригородов, приговаривая: «Вон те белые богатые мерзавцы мало того, что зачастую работают на предприятиях, загрязняющих природу, так ещё и часами чадят в атмосферу своими дорогими машинами».

До cancel culture дело не доходило, естественно. Но всё же. А третья причина оттока — культурный протест молодого поколения. Поколение Х разительно отличается от предыдущих по всему миру. Новые ценности, новые тенденции.

Вот вам приличные детишки. Они воспитаны в семьях, где не только родители, но и бабушки всегда считали жизнь в пригороде настоящим показателем успешности. Так то старики, а вот молодёжи не по нраву подобное. Тут они в массе своей начинают говорить родителям: вот как-то не хочется им проникаться патриархальными ценностями. Хочется много сервиса в доступности, культурной жизни и новых возможностей.

Всё течет, всё меняется. И вот в начале 2010-х годов детишки тех самых бунтарей прониклись возможностями совмещать комфортную жизнь у бабушки в пригороде с удалённой работой. Да так потихоньку и начинают возвращаться к родным пенатам, то есть в субурбии и прочие проявления «одноэтажной Америки».

Но и тут не всё так просто. Во-первых, после падения спроса в 1990-е, землевладельцы и застройщики решили сделать акцент на «специальные пригороды» и городки. Про Силиконовую долину слыхали? Это вот прям оттуда. Концепт «живи среди похожих на тебя» проявил себя во всей красе.

И это не только про айтишников. Есть целые населённые пункты для пенсионеров, эдакие дома престарелых размером с небольшой городок. Есть этнопригороды. Кстати, это не только чёрных гетто касается, но и других национальностей и рас.

А самое вкусное и, на мой взгляд, самое перспективное — города, принадлежащие корпорациям. Просто идеальный концепт! Работа рядом, жильё удобное. Вокруг тебя… кто? Правильно, твои коллеги. Все друг друга понимают без лишних слов, дети (если есть) явно в хорошей школе учатся. Чего тебе ещё надо?

Вдобавок к этому за последнюю пару лет стали оживать и старые добрые субурбии. Все эти одноэтажные монстры и динозавры. Догадаетесь, почему? На «ко» начинается, на «вид» заканчивается.

Обитатели каменных джунглей наконец-то озаботились тем, что в один прекрасный момент их условный Манхэттен превратится в очаг распространения новой мутации вируса. Сам не додумался — нужда подсказала.

Так потомки бунтарей стали собирать вещи и приглядываться к подешевевшим патриархальным домикам в пригороде. Но уже не ради семьи из «Бетховена». Скорее, чтобы их никто не обкашлял случайно (или намеренно).

Современная жизнь динамична — особо загадывать не получится. Кто знает, долго ли продлится эта волна интереса к спокойной жизни вне мегаполиса. Но ещё более интересно то, что послужит причиной для очередного возвращения.